ПОДМОСКОВНЫЕ ПЕЙЗАЖИ
БОЛДИНСКАЯ ОСЕНЬ ТАТИЩЕВА
В истории русской культуры есть еще одно
Болдино, кроме пушкинского, забывать про которое нельзя. Это Болдино, в котором
прожил последние годы, осень своей жизни, и умер Василий Никитич Татищев —
ученый, историк и вообще заметная фигура российской истории.
Когда началась Северная война, Василию
Татищеву исполнилось 14 лет. Он был средним из троих сыновей Никиты
Алексеевича, военного человека, происходящего из рода Рюриковичей.
В 1704 году восемнадцатилетний Василий со
своим старшим братом был зачислен в драгунский полк и отправлен под Нарву. В
Полтавской битве поручик Татищев был ранен. Много лет спустя астраханский
губернатор, тайный советник Татищев вспоминал: «Cчастлив был для меня тот день,
когда на поле Полтавском я ранен был подле государя».
А между Полтавой и Астраханью была жизнь,
полная событий и трудов. В 1716 году Татищева, уже бывавшего за границей «для
присмотрения тамошнего военного обхождения», перевели из кавалерии в артиллерию
инженер-поручиком первой роты полка Главной полевой артиллерии. Служил он
теперь под началом Якова Виллимовича Брюса, сподвижника Петра. Брюс стал
«прилежно поохочивать и наставлять» Татищева к занятиям историей и географией.
Инженерные способности Татищева были
замечены, и в 1720 году его назначили горным начальником уральских и сибирских
заводов — началась другая полоса его жизни. На Урале он, как горный чиновник,
вскоре столкнулся со всемогущими Демидовыми, защищая казенную горную
промышленность. Дело дошло до суда. В присутствии Петра I высший суд при
Сенате, рассмотрев дело, оправдал Татищева, а Демидовых приговорил к штрафу.
Татищев получил чин советника Берг-коллегии
и, по поручению Петра, занялся разработкой проекта учреждения на Урале частной
акционерной компании по производству меди. Петр знал, что делал. Затем он
отправил Татищева в Швецию для призыва потребных к горным и минеральным делам
мастеров. В Швеции, как и везде, Татищев собирал материалы по русской истории.
В июле 1825 года он сетовал в письме: «Ежели б я деньги мои имел, то я б все
здешние до российской истории касающиеся книги купил...»
Вернулся он в Россию уже после смерти Петра
I, когда началась эпоха дворцовых переворотов. Екатерина I, Петр II, Анна Иоановна...
«В 1734 году ее императорское величество (Анна Иоановна) повелела отправить
меня в Сибирь, — вспоминал Татищев, — для размножения заводов... В 1734 году
перевели меня в Оренбургскую комиссию...».
Наконец, в 1745 году, уже при императрице
Елизавете Петровне, велено ему было по указу сдать дела своему преемнику и для
излечения болезни жить в деревнях. Татищев рапортовал в Сенат, что за
величайшую милость рабски благодарен, что у него есть деревня в Дмитровском
уезде, куда он и намерен отправиться. Прибыв в Болдино весной 1746 года,
Татищев работал под установленным за ним Сенатом надзором. Он писал: «...от
губернии уволен в дом мой, по котором хотя к сочинению Лексикона и Географии
многое было заготовлено, но за многими по оным недостатки все кроме Истории
оставил».
«История Российская» и «Собрание законов
древних русских» были его главными трудами в Болдине до конца дней его 15 июля
1750 года.
Сейчас в усадьбе Татищева запустение. Два
года назад, по рассказам местных жителей, в усадебном доме размещалось
отделение совхоза. Затем усадьбу сдали в долговременную аренду фирме, которая
обязалась провести восстановительные работы за разрешение построить здесь офис
и коттеджи для сотрудников. Кроме бетонного забора, других следов деятельности фирмы
почти не заметно. Зато опустевший дом быстро растащили, исчез весь бревенчатый
второй этаж, окна, двери.
Если не принять срочные меры, то и дом, и
флигель, и каретный сарай окончательно развалятся. Останутся, может быть,
только пруды, вырытые, по преданию, еще при Татищеве. Вот такая история с
географией.
Проезд: с Ленинградского вокзала до станции
Подсолнечная, автобус 30 до 74 километра Ленинградского шоссе, далее
пешком.
Александр ЗАВЬЯЛОВ |